«На Иванах вся Россия держится»

Началась Великая Отечественная война. На войну он, уже комсомолец, был призван с первых дней. Волею судьбы он стал свидетелем тяжелейшей блокады – блокады Ленинграда, попав в составе горьковской группы водителей в автополк, который стоял в Петергофе под Ленинградом. Скоро этот отдельный автополк был преобразован в 17-ю автотранспортную бригаду.

    Бои под городом были ожесточенные. Иван и ночью, и днем под артиллерийским обстрелом, под бомбёжками доставлял на своём грузовичке на передовую снаряды и продукты. Порой его машина делала такие немыслимые пируэты и зигзаги, объезжая воронки и уходя от очередного "мессера", что невозможно и представить. Весь белый, помертвевший выбирался из кабины, хрипло крича "разгружай!" артиллеристам, которые ждали его, как манны небесной. Он не раз видел, как от грузовика со снарядами, в который попадала бомба, вздымался страшной силы огненный столб. От водителя - "ни петлички, ни лычки".

     - Мне везло, - вспоминал Иван. - Молодой был, рисковый...

     Когда немцы взяли Петергоф, автотранспортную бригаду, вернее то, что от неё осталось, перебросили в Ленинград, в Лесной парк. Фронтовой шофер помнил начало блокады, вмерзшие в сугробы трупы, изнурительные, изматывающие рейды в пригороды - всегда под огнём. Не раз ему приходилось доставлять не только снаряды, но и продукты на передовую. 

     - От голода валился на руле, можно сказать, грудью лежал, но чтобы взять банку консервовили сухарь - и в мыслях не было... 

     Он не забыл, как в первые его колоннашла по Ладожскому озеру на Кобону и Войбокало. Там, на перевалочной станции, загружались продуктами и снарядами и отправлялись в Ленинград по Дороге жизни. Легко сказать, нелегко было эту дорогу одолеть.

     - Мы ехали с открытыми дверцами, чтобы в случае чего успеть выпрыгнуть из машины. Но, - он тяжко вздохнул, я ещё никого не видел, кто бы спасся, когда машина уходила под воду. И помочь нельзя. Видишь, как нырнула под лёд - и всё... Нервы напряжены до предела. Всей кожей , каждой клеточкой чувствуешь, как работает мотор, насколько прочно под колёсами...

      Вместе с товарищами Михаилом Николаевым и Иваном Вахромеевым он отправлялся каждый раз в рей по Дороге жизни, как в последний. Чаще всего везли продукты, чтобы город мог жить, сражаться. И Ленинград стоял, сражался. И не одолел его самый сильный в мире враг, потому что вот такие советские Иваны держали фронт.

      - За всю войну ни один слесарь не копался в моей машине, - с гордостью говорил старый солдат. - Никому не доверял, сам чинил неполадки, разбирал по частям, по винтику. Потому машина меня нигде не подводила.

     Голод, который он пережил в блокадные дни, оставил след на всю жизнь.

     - Всегда хотелось есть, - признавался он. - Даже когда сытый...

    С тех пор всегда он возил при себе что-нибудь съестное. Всю жизнь. Пусть кусочек хлеба - но чтобы он обязательно был в "загашнике". Привычкой стало.  

    После снятия блокады Иван Голованов в составе 2-ой ударной армии воевал в Эстонии, прошел всю Восточную Пруссию, освобождал Польшу. Фронтом командовал легендарный маршал Константин Рокоссовский. Вот уже и Берлин дымится под ногами, и надпись прадеда красуется на обломках рейхстага.

     Он был простым солдатом, простым водителем на войне. И на его груди совсем не ордена, а только медали: «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией». Но ведь на таких простых солдатах и держались фронты, держалась страна. С такими, как мой прадед, она выстояла и победила. И после войны преодолела разруху, поднялась из пепла, вновь возродилась. Иван Голованов, вернувшись с войны, продолжал работать. За все годы безупречной службы стране ни разу не потерпел ни одной аварии. Каждый год он отмечал два самых важных для него праздника: День Победы и День полного снятия блокады Ленинграда.

Со своей женой Анной они вырастили шестерых детей, которые стали военными, учителями, зоотехниками. Одиннадцать внуков, еще больше правнуков. Вот вклад семьи Головановых в историю нашей огромной страны. На таких Иванах вся Россия держится.